SOVIET HISTORY LESSONS
Альбер Жоли о Владимире Буковском и созданной им организации
Resistance International
Альбер Жоли -- бизнесмен, общественный деятель, друг Джорджа Оруэлла и соратник Владимира Буковского по организации Resistance International -- вспоминает о Буковском и его друзьях в книге "A Clutch of Reds and Diamonds".
Владимир Буковский и Симона Вейль -- министр здравоохранения Франции и председатель Фонда памяти Холокоста -- на пресс-конференции организации Resistance International 16 мая 1983 года в Париже.Фотография агентства AGIP.
Глава 55.
Я знакомлюсь с Буковским.
Находясь в Европе как-то в 1983 году, я наткнулся на статью в газете International Herald Tribune. Она рассказывала о пресс-конференции, проведенной в Брюсселе, с участием трех советских солдат, дезертировавших из Афганистана. Пресс-конференция была проведена англичанином, Лордом Николасoм Бетэллом. Хотя мы на Западе и слышали о таких дезертирствах, это был первый раз, когда советские дезертиры появились на глазах у публики. Я взбудоражился. Зная, что такие события не происходят спонтанно, мне стало интересно, кто за этим стоит. Друзья в Париже мне сказали: "Ты что, не знаешь? Это новая организация, называется Resistance International".
"Никогда о ней не слышал. -- oтветил я. -- Кто ей руководит?"
"Владимир Буковский, советский диссидент. -- cказали мне они. -- Ты с ним разве не знаком?"
"Нет. -- cказал я. -- Как с ним можно встретиться?"
...
"Сейчас, -- сказали мне, -- он в Пало Альто, занимается научными исследованиями".
При первой же возможности, вернувшись в США, я вылетел на Западное побережье и встретился с Владимиром Буковским, приятным коренастым человеком с широким славянским лицом, чуть за сорок, насколько я мог судить. У него был вид воспитанного по законам улицы интеллектуала, и он говорил на идеальном английском. Он рассказал мне, как он и его друзья перевезли русских дезертиров из Афганистана в Европу, и как они распространяют подпольные газеты среди советских военных, до сих пор находящихся там, и другие невероятные вещи.
"Я хочу вам помогать," сказал я.
"Нам нужно только одно. -- oтветил он. -- Деньги!"
"Извини. -- ответил я. -- Я недостаточно богат для этого. Но, возможно, я смогу привлечь ресурсы. Я не профессиональный организатор сбора средств, но могу попытаться".
"Сможешь?" спросил он.
"Не уверен. -- oтветил я. -- Но если вашим людям нужны деньги, чтобы осуществлять свою деятельность, то это единственный способ, который я могу предложить. Я должен попытаться. Дай мне время, чтобы всё это обдумать, и я свяжусь с тобой как только буду готов".
Глава 56.
Resistance International
Я опять связался с Владимиром Буковским. "Расскажи мне всё. -- попросил я его. -- С чего всё начиналось?"
Всё началось в Париже в 1983 году, когда Владимир Буковский и группа бывших политзаключенных и высланных диссидентов организовали "L'Internationale de la Resistance". Президентом организации был Владимир Буковский, а Армандо Вальядарес, кубинский поэт, который провёл 22 года в политических лагерях Фиделя Кастро, был вице-президентом. Книга Вальядареса, "Вопреки всякой надежде", изданная издательством Alfred A. Knopf в 1986 году, приводит сюрреалистические рассказы о мучениях, пытках, и жестокости, которые он и сотни других вынесли в кубинском ГУЛАГе.
Другие члены группы включали в себя Владимира Максимова, редактора журнала высланных диссидентов "Континент", и Эдуардa Кузнецовa. Оба были советскими писателями и жертвами ГУЛГа и психиатрических тюрем.
Resistance International была головной организацией, включавший в себя широкий спектр политических, религиозных и социальных движений по всему миру, объединенных общей приверженностью к борьбе с тоталитарным гнётом коммунизма.
...
Эта недавно созданная группа уже успешно провела несколько проектов за то короткое время, что существовала. Плюс к показаниям советских дезертиров на брюссельской пресс-конференции, про которую я уже говорил, они успели:
- Распространить среди советских солдат в Афганистане поддельную имитацию газеты "Красная звезда", призывавшую их "Бросить войну и уйти домой". Она также была расклеена моджахедами на улицах Кабула.
- Провести открытую конференцию в Париже, во время которой, впервые в Европе, советские "активные мероприятия" по дезинформации были публично выставлены напоказ, разоблачены и обсуждены в присутствии прессы.
- Провести уличные демонстрации в Милане и других итальянских городах, требуя свободы для советских стран-сателлитов в Восточной Европе.
Как можно руководить такими сложными инициативами? С чего начинать?
"Для всего этого нужны деньги," -- сказал Буковский, перефразируя Битлов.
"Для того, чтобы собрать деньги на помощь твоим парижским друзьям, -- сказал я, -- нам нужно создать организацию в Америке".
"Она у нас уже есть," -- ответил Буковский.
"Да?"
"Да, есть человек в Вашингтоне по фамилии Макаренко, который организовал местное ответвление Resistance International.
"Хорошо, -- сказал я, -- это нам сэкономит время. Пожалуйста, позвони ему и скажи, что мы хотим приехать и переговорить с ним".
Это было начало фальстарта, который стоил нам нескольких месяцев проволочки и разочарований.
***
В одном из захудалых районов Вашингтона я обнаружил господина Макаренко, огромного человека, похожего на медведя, пятидесяти с чем-то лет и с пышными усами, который заполнял собой практически всё подвальное помещение, которое служило ему одновременно и домом, и офисом, и одна стена которого была практически целиком завешена большим американским флагом. Господин Макаренко не знал ни одного слова на английском языке.
Тут же материализовался молодой человек -- я не увидел, откуда -- чтобы послужить переводчиком, и я объяснил цель своего прихода. Буковский уже его оповестил, так что он был весь в радостном ожидании от перспективы получить неожиданную поддержку.
"Расскажите мне о своей организации. -- попросил я его. -- Кто у вас в совете директоров? Есть ли у вас программа? Какими денежными средствами вы на данный момент располагаете?"
По мере получения ответов, отфильтрованных через перевод, я начал понимать, что у нас проблема, и достаточно большая.
1. В его совете директоров было три человека: он сам в качестве президента, а также его дочь и зять, которые жили в Мюнхене, в Германии, и тоже не говорили по-английски.
2. Нет, они не располагали никакими средствами, а что касается программы, единственное что я понял, было то, что Макаренко поддерживал связь с конгрессменом, чьё имя я сейчас не помню, и что он сам один раз появился перед комитетом конгресса на обсуждении вопросов рабских условий труда в СССР.
Я сказал Буковскому, что, на мой взгляд, Макаренко не был тем человеком, которого мы ищем, и что мы должны сформировать свою собственную организацию. Конечно, так и нужно было сделать, за исключением того важного обстоятельства, что Макаренко использовал название Resistance International с разрешения Владимира Максимова и зарегестрировал это название в американских инстанциях.
Так что, из-за безвыходности ситуации, мы решили работать с Макаренко. Мы объяснили ему, что для того, чтобы привлечь поддержку частных спонсоров в Соединенных Штатах, важно было иметь англоязычных людей в совете директоров, или, на худой конец, к уже существующему совету директоров необходимо добавить англоговорящих людей. Макаренко это идея не очень понравилась, но перед лицом очевидной логики он, наконец, уступил. После этого на встрече в офисе юриста в Вашингтоне он согласился -- с условием, что совет проголосует за это решение -- принять Буковского и меня в качестве дополнительных его членов. Это означало, что нужно было получить согласие его дочери и зятя, проживающих в Мюнхене.
Мы ждали их ответа несколько недель, и наконец в один прекрасный день нам сообщили, что люди в Мюнхене отказались одобрить это предложение. Мы оказались ни с чем.
В раздражении я сказал Буковскому, что мы уже потратили достаточно времени и не должны больше допускать никаких проволочек.
Раз мы не могли использовать название Resistance International, я решил придумать что-то максимально приближенное, а именно The American Foundation for Resistance International. Буковский, в качестве президента L'Internationale de la Resistance, написал письмо Макаренко, отменявшее прежнее разрешение Максимова и информирующее его о том, что он больше не представляет находящуюся в Париже организацию.
***
The American Foundation for Resistance International (AFRI) была учреждена как юридическое лицо в августе 1984 года Владимиром Буковским, президентом, Альбертом Жоли, исполнительным директором, и Чарльзом Сазерлэндом (живущим в Вашингтоне другом Буковского), директором. Позже в список вошли Армандо Вальядарес, вице-президент, Джин Киркпатрик, бывший посол США в ООН, Ричард Пэрл, бывший заместитель министра обороны, Мидж Дектер и Юрий Ярым-Агаев.
Человек, который с самого начала оказал нам огромную помощь была Мидж Дектер, в то время исполнительный директор Комитета за свободный мир. Как новичок в таких делах, я сомневаюсь, смог бы ли я успешно начать наш проект без её опыта, её практических советов, и постоянной готовности отзываться на мои просьбы о помощи.
Буковский не остался жить в Пало Альто. Он вскоре переехал в Кембридж, в Англию, где он сейчас постоянно живет. Его частые визиты в Соединенные Штаты и мои визиты в Европу позволили нам иметь близкие и плодотворные рабочие отношения в течение многих лет. Не смотря на то, что мы не всегда были согласны друг с другом относительно каждой рутинной детали, наши взгляды сходились касательно большинства из них, и, конечно, касательно более общих целей. Обладая острым, восприимчивым умом и пламенной преданностью своим убеждениям, Буковский является воплощением идеала активно действующего интеллектуала.
Один из наших ранних проектов, осуществленный с помощью гранта, полученного от Фонда Джона Олина, заключался в приглашении в Вашингтон в 1985 году делегации лидеров сопротивления времен Второй мировой войны. Как раз в то время, когда Рональд Рейган пытался заставить упрямый Конгресс поддержать его политику сопротивления коммунистической подрывной деятельности в Центральной Америке. Поддержка борцов за свободу в Никарагуа -- антикоммунистов контрас -- в то время была большим вопросом на повестке, и либеральные левые яростно ей противостояли.
С помощью Мидж мы смогли дать объявление в газете New York Times на всю страницу, и в качестве спонсоров совместно с Американским советом по внешней политике доставили наших делегатов на Капитолийский холм. Среди других участников в этой группе был граф Франц Людвиг фон Штауффенберг, сын человека, осуществившего покушение на Гитлера; Мари-Мадлен Фуркад, героиня французского сопротивления; Эдгардо Соньо дель Валино, лидер итальянского сопротивления; Малколм Фрейзер, бывший премьер-министр Австралии; три члена британского парламента, одним из которых был Уинстон Черчилль (внук); и Николаус фон Мах, участник немецкого сопротивления.
Через моё знакомство с Майклом Лединым я позвонил Джин Киркпатрик, бывшему послу США в ООН, с которой я не был ранее знаком, для того, чтобы проинформировать её о прибытии нашей группы. Я спросил, согласится ли она возглавить семинар для них на Капитолийском холме. Её решительное согласие вдохновило меня позже пригласить её вступить в наш совет директоров, и она согласилась. С тех пор она всегда соглашалась учавствовать в наших проектах, не смотря на то, что часто для её графика это было неудобно. На заседаниях нашего совета директоров её советы и рекомендации были неоценимы. В качестве основного докладчика на наших массовых собраниях она обеспечивала своим участием их успех. На всём протяжении нашей деятельности она оставалась нашей моральной поддержкой и драгоценным источником нашей силы, а для меня лично и источником вдохновения.
Семинар на Капитолийском холме, под председательством Джин Киркпатрик, прошёл в одном из залов Сената перед собравшимися сенаторами и штатными сотрудниками Сената. Лидеры сопротивления времён Второй мировой войны зачитали всколыхнувшее всех воззвание к Соединенным Штатам, призывающее страну занять позицию лидера в деле пресечения распространяющейся волны коммунистической подрывной деятельности, которая грозилась захлестнуть весь мир. Если Соединенные Штаты не смогут её остановить, сказали они, Западная Европа постепенно будет втянута в орбиту СССР и превратится в сателлит Кремля.
Рональд Рейган позже принял группу в Белом доме, после чего состоялся обед в их честь в Белом доме. Каждый участник группы был отдельно сфотографирован пожимающим руку Рейгану, и каждую из этих фотографий он потом лично подписал с пожеланиями. Моя занимает почётное место в моём кабинете.
Организация The American Foundation for Resistance International изначально была создана для поддержки находящейся в Париже группы, но долго это не продолжилось. Вскоре парижская группа развалилась из-за личных разногласий. С Владимиром Максимовым работать было сложно. Он ссорился со всеми, даже с Армандо Вальядаресом, человеком, с которым, на мой взгляд, поссориться было невозможно. Он завидовал Армандо, которого называл "незначительным поэтом". Он ссорился с Буковским, которому тоже завидовал. У меня с ним были свои проблемы, и я называл его "homo sovieticus".
Активный период деятельности Resistance International продлился 11 лет. Мы никогда не узнаем, в какой степени -- если вообще -- она повлияла на крах Советского Союза. К концу восьмидесятых его крах был уже, вероятно, предрешенным делом, хотя такой уверенности не существовало, когда организация начинала свою деятельность. Более того, после потерпевшего поражение путча 1991 года никто не мог гарантировать, что они сделают второй попытки. Борьба шла до самого конца. Нам хотелось бы думать, что мы внесли свой маленький вклад, и в случае нескольких остро сосредоточенных инициатив, я считаю, что наши действия повлияли на ход событий. Повлияли достаточно для того, чтобы Москва начала нападать на Resistance International, называя нас моральными вырожденцами в статьях от 1987 года в газетах "Правда", "New Times" и "Moscow News". Это были её ответы на статью Буковского и группы других диссидентов в газете New York Times, опубликованной 22 марта 1987 года, критиковавшей политику СССР, под заголовком "Является ли гласность фокусом с зеркалами?"
Ограничивающим фактором, конечно, всегда были деньги. У нас всегда было больше "прекрасных идей", чем денег на то, чтобы их реализовать. Я никогда не был человеком, занимающимся сбором средств. Мне не нравилось просить у людей деньги -- это шло вопреки моему характеру. Но никогда не знаешь, на что ты способен при наличии достаточной мотивации. За время деятельности нашей организации я собрал несколько миллионов долларов, всё это из негосударсвенных источников, и ни одного цента от правительства. Это звучит как большая сумма, но на самом деле это была жалкая капля в море по сравнению с огромными задачами, стоявшими перед нами.
Среди наших спонсоров были большие благотоворительные фонды, корпорации и частные лица. Самыми щедрыми оказались the Lynde & Harry Bradley Foundation, the John M. Olin Foundation, The Smith Richardson Foundation, Sarah Scaife Foundation, the Milliken Foundation. Плюс к этому мы получили более двух тысяч частных пожертвований, суммы которых составляли и 25, и 50, и 100 долларов, и иногда десятки и даже сотни тысяч. Среди них Шарлотт Кэбот заслуживает особого упоминания за её невероятную щедрость.
Вот некоторые из проектов, которые мы организовали.
Кубинский Трибунал
В апреле 1986 года, под руководством Армандо Вальядареса, мы организовали трибунал в Париже по образцу трибулала Бертрана Рассела, для того, чтобы рассказать всему миру об убийствах, пытках, изувечиваниях и унижениях политических заключенных в тропическом ГУЛАГе Фиделя Кастро. Выжившие свидетели дали свои показания перед влиятельными челнами международной коллегии.
Происходящее во время трибунала было заснятно на киноплёнку и позже вошло в двухчасовой документальный фильм Нестора Альмендроса, оскароносного оператора-постановщика фильмов "Крамер против Крамера", "Выбор Софи", "Дни жатвы" и "Места в сердце". Ему ассистировал высланный кубинский режиссёр Хорхе Улла. Фильму дали название "Никто не слушал" и он стал убедительным приговором методам коммунистического террора, получив множество наград на междунардоных кинофестивалях. Его даже нелегально ввозили на Кубу и в Советский Союз. Его сравнивали с документальном фильмом о холокосте под названием "Шоа", а также с фильмом "Горе и сострадание" о немецкой оккупации Франции.
"Никто не слушал" также шёл в широком прокате в Европе и Латинской Америке. Но в Соединенных Штатах его показу препятствовала левая либеральная оппозиция. Бесконечные попытки показать его по государственному телевидению не имели успеха, пока наконец не согласился канал PBS, но только на условии, что его покажут совместно с левого толка фильмом, приводящем доводы за Фиделя Кастро.
"Параллельные" Хельсинкскиe конференции
В апреле 1986 года, в Берне (Швейцария), и снова в ноябре 1986 года, в Вене (Австрия), Resistance International организовали "параллелльные" конференции, совпадавшие с официальными встречами делегатов из тридцати пяти стран-участниц Хельсинкских соглашений, которые проходили в то же время в тех же самых городах. Представители продемократических и независимых движений СССР тоже приняли участие, такие как и правозащитники Анатолий Щаранский, Юрий Орлов и Эжен Ионеско, а также другие интеллектуалы. В репортаже с венского заседания газета U.S. News and World Report писала, что это событие "оттянуло на себя всё политическое внимание от Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе".
***
Первая международная конференция по демократической альтернативе в Советском Союзе
Проведённая в Париже девятого и десятого мая 1989 года, эта конференция в первый раз собрала высланных представителей национальных движений за независимость Советского Союза, с целью формулировки общей программы и объединённой стратегии.
Посол Джин Киркпатрик, посреди своего плотного графика, великодушно согласилась совершить перелёт через Атлантический океан туда и обратно в течение 24 часов для того, чтобы произнести приветственную речь. В связи с этим я пережил несколько нервных моментов. График Джин был расписан поминутно. Только так она могла втиснуть это мероприятие в своё расписание. К моменту когда конференция уже открылась, её самолёт ещё не приземлился. Исступлённые звонки в справочную авиалинии не давали никакой конкретной информации. Я был готов объявить со сцены, что Посол Киркпатрик, к сожалению, не смогла принять участие, но решил сделать последний телефонный звонок в аэропорт. В этот раз мне ответили. "Самолёт приземлится через 45 минут". Он опоздал на четыре часа.
Я покинул конференцию и метнулся в аэропорт имени Шарля де Голля, и успел встретить Джин -- уставшую, возмущённую, но в хорошем настроении. С удивительной элегантностью и хладнокровным самообладанием, не сбиваясь и не останавливаясь, она эффектно вошла в конференц-зал и произнесла вступительную речь.
В своей речи она указала на иронию в ходе истории, заключавшуюся в том факте, что именно Советский Союз представил юридические обоснования в ООН для войн, ведущихся с целью освобождения от колониального правления. "У всех народов есть право на самоопределение", говорится в резолюции, предложенной Никитой Хрущевым и одобренной Генеральной Ассамблеей в 1960 году. Сейчас самое время, сказала Джин Киркпатрик, для Запада направить этот аргумент против Советов и подкинуть им их собственную петарду.
Пражская конфернция
В течение трех дней -- четвёртого, пятого и шестого июля 1990 года -- в Праге проходило историческое собрание, во время которого, впервые в истории, демократические лидеры каждой из советских республик собрались, приехав из своих стран, по приглашению Вацлава Гавела.
***
Организовать такую конференцию в стране, которая только что вышла из-за железного занавеса, было очень сложно, как в плане логистики, так и в финансовом плане. Работой над этой задачей занималась также группа, организованная Буковским в Нью-Йорке, называвшаяся The Center for Democracy. Возглавляемая Юрием Ярым-Агаевым, эта группа имела более плотные ежедневные контакты с некоторыми диссидентами внутри Советского Союза, таким образом убыстряя рассылку приглашений и организационных деталей.
Участники пражской встречи состояли из делегаций республик и продемократических движений Советского Союза. Эти люди знали о существовании друг друга, но никогда не встречались. Теперь у них появилась возможность скоординировать свои стратегии, обменяться опытом и познакомиться с демократическими лидерами недавно освобожденных стран Восточной и Центральной Европы.
Я не был удивлён, когда выяснилось, что внутри самой Чехословакии нашлись люди, противившиеся этой встрече. Я это ожидал. В течение нескольких недель до этого события, по пражским кофейням прошла волна клеветнических слухов, которые потом начала распространять и местная пресса. Стали распространяться сплетни, что конференция -- это опасная провокация, и что Гавел никого не приглашал. Чехословацкий Гражданский форум, которому Гавел изначально поручил выступить в качестве соустроителя конференции, тихонько вышел из проекта и был заменён Хартией-77. На каком-то этапе дела пошли настолько плохо, что стало похоже, что эта встреча не состоится. Буковский вмешался, и с разгромной бранной речью пристыдил пугливых и заставил замолчать противников. В конце концов проект снова вернулся в нужную колею, и Вацлав Гавел произнёс тёплую речь на открытии конференции, а после этого общался с делегатами и гостями.
Символизм этого события был подчёркнут тем фактом, что в течение этих же трех дней коммунистическая партия Советского Союза проводила свой собственный съезд в Москве, в тщетной попытке укрепить и воодушевить сторонников своей рушащейся системы.
Про нашу конференцию писали газеты New York Times, Wall Street Journal, Washington Post, Boston Herald, Washington Times, Sunday Timеs (лондонская газета), Le Monde и Figaro (французские газеты). Что касается телевидения, то если Тэд Коппел и Дэн Разер не считали, что они должны были там присутствовать, то советское телевидение считало иначе.
Владимир Буковский и Вацлав Гавел на конференции в Праге, организованной Resistance International, 4 июля 1990 г. Фотография Anne-Laure Baron-Siou.
***
Для делегатов, приехавших из Советского Союза, это было ключевое событие. Они вернулись домой в свои страны воодушевлённые и окрылённые сверх меры, вооружённые факсами и компьютерами. Они также забрали с собой информацию и контакты, которые стали для них крайне важными в последующие месяцы, когда советская система продолжила распадаться.
***
Обеспечение демократических движений оборудованием для печати и связи
Под руководством Роберта ван Ворена из амстердамского офиса Resistance International, молодые голландские студенты приезжали в СССР по визам Интуриста и привозили с собой коротковолновые радиоприёмники, портативные копировальные машины и компьютеры-лэптопы в своих рюкзаках и спортивны сумках. Их они передавали заранее указанным "безопасным" лицам. Иногда их ловили, арестовывали и продерживали несколько дней в тюрьме, а затем выдворяли из страны. Такие студенты больше никогда не могли получить визу в СССР, а другие продолжали свою деятельность.
Оборудование для офсетной печати и компьютеры для набора текста передавались нам в дар частными спонсорами, самолётами доставлялись в Армению и Эстонию. Лучше не спрашивайте, каким образом были организованны эти перевозки!
Также мы смогли переслать оборудование для полноценной средневолновой радиостанции, из излишек имущества Армии США; тоже благодаря щедрости частного спонсора. Эта станция вела вещание (пиратским образом) в поддержку Бориса Ельцина во время его первой выборной кампании.
Подготовка к подпольному сопротивлению
1991 стал годом, когда умер Советский Союз. Но первого января того года не было похоже, что это произойдёт. В то время Кремль начал применять суровые репрессивные меры. В январе советская армия усилила своё присутствие на Кавказе, якобы для того, чтобы прекратить противостояние между армянами и азербайджанцами, но на самом деле для того, чтобы усилить контроль центра. В Балтийских странах советский спецназ, "чёрные береты", нанесли удар по Латвии, и советские танки давили безоружных граждан в Литве.
Предвидя такое развитие событий ещё в конце 1990 года, Владимир Буковский разработал проект, целью которого было создание поддерживающей базы и центра по подготовке участников подпольного сопротивления. Он должен был находиться в Польше.
После провала путча в августе 1991 года, стало понятно, что необходимость в этом проекте отпала, и он был прекращён. Но в течение предыдущих семи месяцев, с помощью друзей из движения "Борющаяся солидарность", в Польше была организована поддерживающая инфраструктура для возможного подпольного сопротивления в Советском Союзе. Известная под названием "Варшава-90", она пришла в состояние полной работоспособности 7 января 1991 года.
Была создана сеть тайных радиокоммуникаций, связывавшая несколько точек в Советском Союзе с польской базой. Среди этих точек были Тернополь в Западной Украине и точки в Белоруссии и Литве. Одна радиоточка находилась в здании литовского парламента в Вильнюсе и вещала в то время, когда советские войска окружили парламент.
Станция подпольного радиовещания была создана в Тбилиси. Она вещала два раза в неделю, по пятницам и воскресеньям, по 15 минут, чтобы избежать обнаружения. Газета Moscow News писала 29 апреля 1991 года: "Грузинская оппозиция получила помощь от польских членов "Борющейся солидарности" и организовала нелегальную радиостанцию. Они поставили грузинам необходимое американское оборудование".
76 активистов прошли подготовку на польской базе в период с 15 февраля по 15 мая 1991 года.
К счастью, ничего из этого не понадобилось, но ситуация была опасной.
Демократический бюллетень
Каждой организации необходима информационная рассылка, и наша не являлась исключением. Кто мог этим заняться? Кто был нам необходим? Так как добровольцев не нашлось, а необходимость нарастала, этим занялся я. Не обладая опытом, удивительно, на что человек становится способен в ситуациях, когда альтернатива отсутствует. Начинаешь учиться на ходу. Пишешь материалы, находишь авторов, успеваешь всё сделать к установленному сроку. Учишься работать на компьютере. Стараешься разобраться в недоступных пониманию инструкциях. Спотыкаешься, теряешься, начинаешь заново. Стараешься не проглядеть опечатки. Это заняло время, но в конце концов я во всём разобрался. "Democracy Bulletin" стал нашим ежеквартальным печатным органом на 16 страницах, с фотографиями и иллюстрациями. Он рассылался пяти тысячам читателей, включая членов Конгресса, и университетским библиотекам по всей стране.
У нашего бюллетеня даже была версия на польском языке! Студент факультета политологии Ягеллонского Университета в Кракове по имени Grzegorz Hajdarowicz переводил каждый номер. Он распечатывал его на своём домашнем принтере и продавал на улицах Кракова. Он был членом КНП, Конфедерации независимой Польши.
Источник: Albert Jolis, "A Clutch of Reds and Diamonds", Columbia University Press, 1996.
Перевод с английского Алисы Ордабай